-Тебе не кажется, что ты слишком много следишь за своей внешностью, Натан? – спокойный добродушный голос, в котором не слышно даже намёка на то, что тот чем-то недоволен, даже маленькой крупицы негодования. За все эти годы. Ни одного упрека, ни одного укора, у Флетта - младшего даже создавалось впечатление, что он – личность неприкосновенная.
Снова. Лучше бы ты взял ремень и хорошенько выпорол меня один раз, это возымело бы гораздо больший эффект, чем твои моральные выступления без вступления и эпилога.
Нэт всегда мечтал о том, чтобы отец научился быть с ним строгим, приструнил его. Да выхватил бы палочку и залепил круцио. Мне бы полегчало…наверное.
-Грех не следить за таким даром природы, отец, - ни капли раздражения, только отчаянная жизнерадостность. Нельзя позволять себе выходить за рамки. И тихий смешок за спиной позволил предположить, что отец оценил шутку.
***
По-хорошему нужно было сразу отправиться в Больничное крыло, чтобы проверить, все ли внутренности на своих местах и целы ли все ребра после встречи с этим чертовым недоразумением слизеринского полка – Регулусом Блэком.  Но Натан особо сильной боли не испытывал, поэтому решил, что всё в порядке, да и явиться в Больничное крыло в такой час и в таком виде? Нет уж, увольте. Мало ли, кого по дороге можно встретить! И объяснять, что случилось или придумывать очередную "ну ооооочень правдоподобную историю в духе Натана Флетта" парню сейчас совсем не хотелось. Хватит и того, что он не смог удержаться и наконец-то распустил руки в ответ на слова неугомонного пятикурсника, который словно преследовал его с первых курсов, пытаясь зачем-то доказать Натану, что он не так уж чистокровен, как хочет казаться. Нэт и сам уже давно был готов проклясть свои шотландские корни – фамилия его семьи было не так уж известна в магических кругах Великобритании, и в школе его часто принимали за грязнокровку. К шестому курсу вроде бы всё наладилось, его однокурсники поумнели, почитали родословные различных магических семей, и Натан давно уже стал своим в змеиной стае.
И только Регулус всё никак не мог успокоиться, и это в некоторой степени отравляло беспечную жизнь шестикурсника. Блэк ему не нравился. Натан всегда считал его слишком темной личностью,  про него мало что рассказывали, но многие думали. И Натан в том числе. Кому понравится, что кто-то настойчиво пытается вывернуть наизнанку твою жизнь, рассказать что-то про твою мать (хотя Нэт её и ненавидит, но перед Блэком приходится защищать)? Сегодня Блэк превзошел себя. Да, именно. Он задел отца Натана. Сделал то, чего в присутствии Флетта делать никак нельзя было. И Нэт сорвался. Буквально почувствовал, как падает в пропасть, а кровь закипает в жилах и ничего уже не остановить. Обошлись по-плебейски, без магии. Только кулаки. Зато он испытал почти животное удовольствие от этой драки.
Но, входя поздним вечером в гостиную своего факультета, парень чувствовал себя неуютно.  Он не помнил, чтобы когда-то позволял себе так сорваться всего лишь из-за слов, пусть и столь омерзительно подобранных. Скулы сводило, левая щека неприятно саднила, и Нэт явственно ощущал на ней три прямолинейных царапины, искренне удивляясь, каким образом мальчишка умудрился его поцарапать.
Вероятно, я теперь выгляжу так, как будто на меня напала разъяренная девчонка, которой я изменил. Даже смешно.
Натан провел языком по нижней губе и поморщился: ощущения были не из приятных, да и вкус собственной крови ему никогда не нравился. Горько-сладкий привкус металла.  Меньше всего шестикурснику сейчас хотелось бы видеть со стороны своё разукрашенное лицо:  как он ни старался уберечь свою драгоценную физиономию, у него ничего не вышло. Судя по всему, Реглус Блэк пацифизмом совсем не страдал.
Морально терзаясь от того, что позволил изувечить своё совершенное лицо, Нэт, стоящий посреди гостиной и уверенный, что все уже давно спят, громко и почти стихотворно выругался последними словами, периодически добавляя в этот салат фамилию Блэка. Так что гостиная слизеринцев сейчас представляла весьма увлекательное зрелище в виде вечно уравновешенного Флетта, который не позволял себе опускаться до нецензурного выражения того, что он думает. Во всяком случае, вслух – вряд ли.

Пробуждение было не из легких: что-то ужасающее поселилось внутри черепа и отчаянно скребло его мозг. Где-то рядом кто-то грязно, но очень изобретательно ругался, и каждое слово ударяло по страдающей голове. Хотелось зарядить чем-нибудь в этого придурка, чтобы он хотя бы заткнулся. Флетт разлепил веки и скользнул взглядом по источнику шума. Его челюсть в ту же секунду отправилась на свидание с полом, а всё потому, что глазам Натана предстал изрядно потрепанный и бледный, но от этого не менее аристократичный представить древнейшего чисткровного рода Кристофер Нотт. Так вот, этот священный отпрыск одной из благороднейших семей Великобритании сейчас ругался такими изящными фразами, что Нэту стоило больших усилий, чтобы не схватить первую попавшуюся бумажку и не начать записывать столь высококультурные перлы от самого Нотта.
В это время вышеизъявленный слизеринец вдруг начал стремительно бледнеть и прижал ладони ко рту, словно пытался удержать дальнейших поток ругани, но Флетт уже был на ногах, прекрасно зная, что сейчас произойдет.
-Нет-нет-нет, только не здесь, до ванной два шага шагнуть, идем,- быстро протараторил он, помогая однокурснику перебираться к двери.
***
Произошло какое-то движение, и с кресла поднялась знакомая фигура. Уже набравший было воздуха для второй порции ругательств Натан замер и медленно выдохнул, медленно успокаивая себя, чтобы по инерции не ляпнуть что-нибудь и про Нотта.
-Да, однако до тех изысканных фраз, которые я от тебя однажды услышал…-Нэт замолк и сделал жест, который должен был выразить, что он склоняет голову перед величием Кристофера и даже не смеет мечтать когда-нибудь достигнуть таких высот, и рассмеялся, - мне явно еще далеко. Но я пока тренируюсь, как видишь. Неплохо вышло?
Флетт сделал несколько шагов, сокращая расстояние между ними до расстояния вытянутой руки. Они не разговаривали, наверное, дней пять. Вроде бы, немного и вполне терпимо. Натан спокойно протянул ладонь для рукопожатия. Пожать друг другу руки посреди ночи в пустой гостиной? Кажется, это начинало выходить из-под контроля, но Натан в глубине души был очень рад, что у него есть друг.
Кажется. Только вот считаешь ли ты меня своим другом, Крис? – никудышная мысль появилась в его голове, но на губах спокойная улыбка, ясно подтверждающая, что даже обычное появление Нотта перед ним поднимает настроение.
-Скажи мне, только честно…- медленно начинает произносить Натан, при этом он внимательно заглядывает в глаза Кристоферу, чуть прищурившись и словно каждую минуту ожидая изменения выражения его лица, пытаясь подловить какое-то едва уловимое мимическое движение, которое даст ему правдивый ответ без слов. Натан давно заметил, что у Кристофера никогда не бывает прямого честного взгляда, в выражении его тёмных глаз всегда есть что-то, что позволяет ему ускользать от любых вопросов, даже самых прямолинейных, которые предназначены для того, чтобы нырнуть ему в душу.
Но ты не из тех людей, которые позволят заглянуть тебе в душу, да? Есть ли кто-нибудь, действительно знающий, что у тебя на уме, Кристофер? Чем я рискую, пытаясь покопать в твоей душе из чистого любопытства?
Вопросы, вопросы…Их всегда бывает так много, когда нам хочется понять другого человека, совершенно незнакомого нам. И рано или поздно приходится произносить эти вопросы вслух, а это много слов. Много, но еще больше их бывает, когда мы вдруг начинаем доверять человеку, и сами без вопросов о чём-то начинаем рассказывать человеку, наблюдая, как меняется его выражение лица и тогда нам кажется, что мы видим его мысли, тенью пробегающие в тех выражениях, которые он произносит.

Усмешка.
-Боюсь только эти вышеупомянутые когти и способны сподвигнуть меня на подобную поэзию.
Очень быстро приходит осознание того, что усмехаться и улыбаться тоже больно, приходится мысленно проклинать Блэка еще некоторым количеством свежесочиненных эпитетов.
И завтра в таком виде придется предстать перед всем замком. Пожалуй, лучше я не пойду на завтрак…Ну или попросить Нотта – у него всяко с зельями-заклинаниями получше, чем у меня - помочь мне чем-нибудь. Не могу же я разгуливать в таком виде при свете дня!
Наверное, Кристофер мог бы и не разделять натановского отношения к своей внешности, но вот было бы это поводом для того, чтобы отказать ему в помощи – еще предстояло проверить.
-Не поможешь? – предпринял еще одну попытку усмехнуться Нэт, указывая на своё теперь неидеальное лицо, однако сразу после этого пришлось поморщиться от боли. Но вот беда – морщиться от боли тоже было больно. Замкнутый круг. Пришлось смириться и поменьше использовать мышцы лица. Хотя при общении с Кристофером это было неизбежно сложно. Его слова и поступки заставляли всегда улыбаться, хмуриться, усмехаться, приподнимать удивленно брови и качать головой.
Рукопожатие. Его теплые ладони и холодные пальцы, несколько более длинные и крепкие, чем у самого Натана. При желании Нотт мог при рукопожатии сломать ему пальцы. При большом желании, разумеется. Его рукопожатие всегда крепкое и уверенное, как и он сам. В нём достоинство, некоторое высокомерие и способность правильно себя преподнести. Но не превосходство – вот почему этот жест давал Флетту спокойствие и тепло. Нэт всего несколько раз в своей недолгой жизни пожимал руку людям, испытывая при этом их превосходство по сравнению с собой. Воспоминания об этом чувстве были ужасны, омерзительны и приравнивались к тем редким эпизодам в жизни слизеринца, когда он не чувствовал себя уверенно. А он не любил это чувство.
Кристофер шутил и прятался за хитрым прищуром. Прятался. Бежал. Боялся?
Не меня же он боится, в самом деле? Чего же? – Нэт как-то на мгновение замер, перебирая слова, которые он произнес, и упустил момент, когда Нотт расположился на диване. Пришлось наверстывать упущенное, опускаясь в кресло напротив. Подушечки пальцев машинально поглаживали обивку, а Натан снова устремил на друга свой изучающий взгляд.
Честность. Вот в чем дело. Я попросил его быть честным, а он не вполне уверен, что может себе это позволить со мной. Брось, Крис, серьезно?
Парень как-то отметил для себя, что это немного обидно, но потом решил, что с Ноттом всё равно всё не так просто и мысленно махнул на всё рукой.
-Я хочу знать, почему ты всё время его защищаешь, - несомненно, он имел ввиду Регулуса Блэка, других кандидатов на эксклюзивную опеку от Кристофера Нотта не предвиделось. Натан не сводил с него пронзительного взгляда, возможно, чуть более неприличного, чем положено при обычной дружеской беседе, но не хотел упустить ни одной детали. Было такое ощущение, что даже уши завязались бантиком на макушке, обратившись в сторону слизеринца как огромные локаторы.
-И – да, я знаю, что ты выпрашиваешь ночные дежурства только чтобы прикрывать его, - словно только что вспомнив, добавил Флетт.  Откуда он знает столь неожиданное обстоятельство, Натан предпочитал по возможности умолчать. Не рассказывать же, что он вечно просыпается, когда Нотт выползает по ночам из спальни, и пару раз не выдержав, он всё-таки проследил, куда этот товарищ ходит.

-Синяк? – удивленно произнес Натан, едва Кристофер закончил говорить, - у меня что, синяк?
Парень просто не мог в это поверить. Ладно, царапины, ссадины, и так далее, но синяк?! Флетт представил себе, как где-то на небольшом участке кожи его лица начинает темнеть кожа, приобретая омерзительный фиолетовый оттенок. Его передернуло от того, что это возможно.  На лице. И завтра утром он проснется, прошлепает босыми пятками по ледяному полу в ванную и в отражении увидит… Нет, этого нельзя допустить! Это ж не только я увижу, но еще и, салазар меня задери, пол школы по меньшей мере. О том, что сейчас на него совершенно спокойно смотрит Крис, слизеринец даже не подумал. Это было так естественно, как будто он сам на себя посмотрел. И даже не он сам, какое-то его беспечное внутренне проявление, которому было наплевать, как выглядит его невероятной красоты мордашка.
-Утром? – опять переспросил он, находясь в каком-то странном состоянии, еще ничего не соображая, -  Крис, ты шутишь? У меня синяк на лице, а ты говоришь – утром! По меньшей мере, перед сном, - он говорил наполовину просительно, наполовину вопросительно, но всё же надеялся, что ему удастся уговорить друга преодолеть преграды из лени, которой он в себе потакает. Велика была вероятность, что Натан теперь не уснет, размышляя о том, что у него на лице синяк, оставленный чертовым Блэком.
Кому-то подобные мысли о своей персоне могли показаться смешными и даже удивительными, но Нэт в выражении своих чувств к себе был абсолютно искренен. А всё ведь так просто и лежит на самой поверхности – никогда не имея особо близких людей (помимо отца), Натан не нашел ничего лучше, кроме как трепетно относиться к своей персоне. Так же не бывает, чтобы человек никого не любил и ни о ком не заботился. Поэтому Нэт любил. И очень тщательно заботился о себе.
***
-Ты слишком много о себе возомнил, Натан! – её громкий голос разносился эхом по коридорам замка, темные волосы, гневно колыхались в такт эмоциям, выпадающим на краешки губ.
-Боюсь, это ты слишком мало обо мне думаешь, - спокойно пожал плечами Натан. Он ненавидел истерики, поэтому не очень-то любил общаться с девушками. Офелия же зацепила его тем, что казалась такой сдержанной, такой спокойной и немного скучной. Но Флетту целиком и полностью хватало историй, в которые он постоянно влипал, и поэтому скучность этой девчонки была воспринята им как величайшее достоинство. Всё бы ничего, только вот она не любила его так, как он сам себя любил. Фигня, что он сам к ней не питал ни доли симпатии, ведь главное – это то, что он чувствует. А она оказалась истеричкой. Разочарование изрядно разбавленное раздражением осталось где-то в душе.
-Я просто не понимаю…- истерично продолжила она, но Флетт сделал короткий жест, который должен был означать, что она должна заткнуться. Она-то, конечно, этого не поняла…
И тем вечером он лечился в Больничном крыле от головной боли. А всё потому, что в меру какого-то очень сильного внутреннего принципа поднять руку на женщину он всё-таки не мог.
***
Натан внимательно следил за изгибами его губ, удивляясь, как такие плавные линии могут изображать такую коварную усмешку. И тихий вкрадчивый шепот, пробирающий до костей. Натан с трудом усмехнулся, потом опять неприязненно поморщился от царапин на лице и решил, что пора завязывать с проявлением эмоций на лице.
Махнув рукой, он тоже громким шепотом обратился к Кристоферу, чуть наклоняясь корпусом вперед и подозрительно щурясь:
-Да брось, Крис, я знаю, что ты делаешь то, что хочешь, и тебе это нравится. Согласен, это потрясающе, я сам частенько балуюсь подобной философией, но я просто думал, может, у тебя есть скрытые мотивы. Но раз нет…- Флетт изящно потянулся, перекинул ноги через подлокотник и улегся в кресле, устремив взгляд к потолку и размышляя о том, что когда-нибудь обязательно доканает Кристофера с его тайными отношениями с Регулусом, отмечая для себя, что задница Блэка считается "таким хорошим местом".
-Почему тебя так беспокоит это?
Натан с трудом подавил желание уставиться на человека, сидящего на диване, как на идиота. Во второй раз за вечер указав на свои царапины, Натан коротко добавил:
-Почему-то меня беспокоит, когда меня бьют по лицу. И не надо говорить, что я сам виноват – прекрасно знаешь, что меня нелегко вывести из себя.

Натан всё еще не мог поверить, в то, что Блэк-младший умудрился так подпортить ему и лицо, и настроение. Как зачарованный он следил за тем, как Нотт сползает с дивана и протягивает руку, пытаясь показать, где же этот ужас на его лице расположился. Прикосновение прохладных пальцев к его скуле. Флетт вздрогнул, чуть поморщившись от неприятного ощущения – судя по всему, на этом месте действительно планировал поселиться синяк. Основательно так, со вкусом. И уже распаковывал чемоданы.
А Кристофер еще и издевался, предлагая подарить на Рождество фиолетовую мантию.
-Чтобы подходила к синяку что ли? То есть, ты предполагаешь, что я до Рождества в таком виде буду ходить? – прищурился Натан. Он начал подозревать, что Крис не хочет честно и бескорыстно ему помочь. Был, конечно, один надежный способ подстегнуть Нотта сделать доброе дело даже прямо сейчас, только нужно было предложить ему что-то взамен. Но Нэт нужно было всё взвесить прежде, чем предложить другу этот вариант.
В этот момент добрый друг Кристофер как раз сделал предложение не смотреть перед сном в зеркало, чем окончательно добил бедного Натана, который тут же полез в карман мантии в поисках чего-нибудь зеркального, но попытки не увенчались успехом. Вопреки расхожему мнению, Флетт вовсе не носил с собой карманного зеркальца, в которые смотрелся каждые пятнадцать минут, о чём сейчас, кстати, немного пожалел.
Сам подумай…Нотт, да если бы ты знал, что я уже голову сломал, пока думал об этих твоих мотивах! – он только вздохнул, наблюдая за мечтательным выражением лица парня, который, похоже грезил о каких-то своих сладких снах. Что такого хорошего тебе снится, что ты бы предпочел спать, а не бодрствовать, интересно? Насколько я знаю, ты вполне доволен своей настоящей жизнью, чтобы предаваться каким-то специфическим мечтам. Но, с другой стороны, не так уж хорошо я тебя знаю.
О мысли, которая в очередной раз пришла в голову Натану, когда он размышлял об отношениях Регулуса и Кристофера, парень умолчал. Делать такие смелые и не имеющие основания предположения было не в его стиле.
-Как много вопросов и мало ответов,- пробормотал Натан, распластавшийся в кресле, и снова перевел взгляд с Криса на потолок,- Но, с твоего позволения, я всё же буду продолжать думать, что ты что-то получаешь взамен.
Слизеринец задумчиво провел кончиком языка по уже переставшей кровоточить царапине на своей губе, прислушиваясь к небольшому монологу друга:
-Тебя ничто не испортит, и ты это знаешь, - Натан бросил короткий взгляд на друга, а потом снова в потолок, - Я же придерживаюсь мнения, что красив без всяких дополнительных украшений. А то сейчас мы дойдем до того, что мне придется поблагодарить Блэка за то, что он сделал меня таким красавчиком, - тихо хмыкнул Натан,- Видишь ли, не я это начал, не мне и заканчивать. Не надо считать, что я предвзято отношусь к нему по каким-то причинам, потому что это не так. Все причины на поверхности: меня задели, я ответил. И никак иначе. – Флетт выразительно фыркнул, -я не из тех, кто спокойно спускает всё на тормозах. Да и ты бы такого не простил и сам такого отношения, поэтому не можешь меня винить в том, что я что-то делаю не так. Хотя…тебе лучше знать.
Нэт сделал какой-то неопределенный жест рукой, мол "Ты же с ним общаешься". После этого последовало некоторое молчание, и за это время парень продолжал обдумывать, как бы всё-таки уговорить Кристофера позаботиться о его пустячных царапинах прямо сейчас, потому что перестать думать о них сейчас было выше его сил. Даже учитывая, что он не имел возможности сейчас видеть себя со стороны, всё равно чувствовал, что рожа у него ужасная.

Такого поворота сюжета Натан совсем не ожидал, но было уже поздно задумываться, хочет ли он видеть себя таким или предпочитает остаться в счастливом неведении. Кое-что Кристофер решил за него.  Увидев своё отражение в зеркале, Нэт громко высказался в очередной раз за вечер на счет Блэка (бедный парень уикаться уже должен), и в придачу на счёт Нотта, который не мог себе отказать в удовольствии так над ним поиздеваться.
А потом на какое-то время наступила тишина, и Флетт во все глаза разглядывал себя в зеркало, как будто видел себя в первый раз. В какой-то степени, в таком виде своё лицо он видел впервые.
Черт, я и не думал, что всё так плохо. Остается только надеяться, что ты выглядишь сейчас ничуть не лучше, Блэк.
Нэт крепко сжал зубы, отмечая про себя каждую даже самую маленькую царапину на лице, и твердо ощущая, что это только начало. Дальше будет хуже, потому что, однажды сорвавшись, уже трудно будет удержать себя в рамках словесных перепалок.
Было омерзительно осознавать себя таким…таким уродливым, хотя вероятно могло бы быть и хуже. На друга он даже не смотрел, а глаза его потемнели, предвкушая расплату. Да, это однозначно было только начало их приятного общения с Регулусом Блэком. Прискорбно осознавать, что я поддался на провокации. Что с тобой, Флетт, происходит?
Нотт произнес какое-то заклинание, и дышать стало легче. Вышеобсуждаемый синяк никуда не делся, но, оставшись в одиночестве, уже не навевал такой страшной тоски и грусти. Слизеринец посмотрел на друга глазами, полными благодарности. Но Крис уже успел сменить тон на серьезный и почти деловой, и фактически требовал выложить его размышления по этому поводу. В его взгляде, жестах и даже в том, как его локти упирались в колени Нэту, всё выдавало желание узнать, что он думает. Натан подумал, что ему следовало бы вначале помолиться, а потом высказать то, что он думает. Авось поможет избежать смертоубийства.
Друг смотрел так просто и прямо, как никогда до этого, а в интонациях его голоса было что-то такое, что хотелось заорать "Нотт, ты – гребаный манипулятор!" и отвести взгляд. Чувствительно забилось сердце, и стало труднее дышать, как будто он выдал какую-то тайну. Говорить то, что он думает, Натану откровенно не хотелось, но Нотт умел управлять людьми, поэтому Кристофер медленно начал, отведя взгляд чуть в сторону:
-Я думаю, что вас связывает что-то, раз ты так о нём печешься, - голос вроде бы выглядел ровным и спокойным как всегда, но в этот раз каждое слово давалось нелегко, приходилось буквально заставлять себя говорить, выталкивая из себя звуки и торопливо собирая их в слова, - Возможно, ты умудрился быть за что-нибудь обязанным ему, или же вас связывает секс. Или что-то большее,- Нэт резко замолчал и посмотрел в глаза другу, и выражение его лица тут же заставило его добавить, - хотя это вряд ли.
Бля, Салазар Великий, лучше б ты дал мне мозгов, чтобы я мог вовремя прикусить язык, - пронеслось в голове со скоростью звука. Хотелось срочно накрыться медным тазом, лишь бы забыть о том, что он высказал вслух это предположение. Но стало легче, когда он всё это произнес. Как будто выдохнул вдруг с облегчением, и сердце успокоилось. Теперь осталось только не отправиться в Больничное крыло после таких заявлений.
Какая ирония. Он меня подлечил, он же меня и добьет.